Двенадцатилетняя девочка из блокадного Ленинграда Таня Савичева
делает в своём дневнике последние записи:
«Мама 13 мая в 7-30 утра», «Савичевы умерли», «Умерли все», «Осталась одна Таня».
Таня Савичева, ленинградская школьница, была дочерью пекаря и портнихи, младшей в семье и всеми любимой. Отец рано умер. Мать работала много, чтобы поднять пятерых детей. У неё, портнихи ленинградского Дома моды, всегда было много заказов, она неплохо зарабатывала. Искусные вышивки украшали уютный дом Савичевых - нарядные занавески, салфетки, скатерти. В семье Савичевых все были музыкально одарены. Лето 1941-го года Савичевы собирались провести в деревне у Чудского озера. Уехать успел только Миша.
Начало войны изменило планы. Семья Савичевых решила остаться в Ленинграде, помогать фронту. Мать шила обмундирование для бойцов. Брат Леонид, из-за плохого зрения, в армию не попал и работал строгальщиком на Адмиралтейском заводе. Сестра Женя точила корпуса для мин, Нина была мобилизована на оборонные работы. Василий и Алексей Савичевы, дяди Тани, несли службу в ПВО. Таня вместе с другими ребятами помогала взрослым тушить «зажигалки», рыть траншеи.
Гитлер обещал Ленинград «задушить голодом и сровнять с лицом земли». Кольцо блокады быстро сжималось.
Однажды не вернулась с работы Нина. В этот день был сильный обстрел, дома беспокоились и ждали. Но когда прошли все сроки ожидания, мать отдала Тане, в память о сестре, ее маленькую записную книжку, в которой девочка, начиная с декабря 1941 года, записывала даты смерти своих родных, умерших от голода.
Сестра Женя работала по 2 смены на заводе. Ещё и сдавала кровь для раненых бойцов, сил не хватило - умерла прямо на заводе. Скоро отвезли на Пискаревское кладбище и бабушку – сердце не выдержало. В «Истории Адмиралтейского завода» есть такие строки: «Леонид Савичев работал очень старательно, хотя и был истощен. Однажды он не пришел на смену в цех, сообщили, что он умер…».
Таня все чаще открывала записную книжку – один за другим ушли из жизни ее дяди, а потом и мама. Однажды девочка подведет страшный итог: «Савичевы умерли все. Осталась одна Таня».
Трагедия этой семьи типична для блокадного Ленинграда: сколько погибло от голода людей, сколько вымерло семей!
Таню обнаружили служащие специальных санитарных команд, обходившие ленинградские дома. Жизнь едва теплилась в ней. Летом 1942 года девочку эвакуировали из Ленинграда вместе с другими истощенными голодом ленинградскими детьми в Горьковскую (ныне – Нижегородская) область, в поселок Шатки.
Жители откармливали и согревали сиротские души. Многие из них окрепли, встали на ноги. Но Таня так и не поднялась. 1 июля 1944 года Таня Савичева скончалась в больнице от неизлечимой болезни — прогрессирующей дистрофии.
Ее похоронили на поселковом кладбище. Установили стелу с барельефом девочки и страничками из ее дневника.
Дневник Тани Савичевой выставлен в музее истории Ленинграда, а его копия - в витрине одного из павильонов Пискарёвского мемориального кладбища.
В память о Тане Савичевой её именем назван астероид.
Таня так и не узнала, что не все Савичевы погибли, их род продолжается. Сестра Нина, в чьей книжке вела записи Таня, на самом деле не умерла. Она не пришла домой с работы, потому что её увезли в больницу, а потом вывезли в тыл. В 1945-м году она вернулась в родной город, в родной дом, и среди голых стен, осколков и штукатурки нашла записную книжку с Таниными записями. Оправился после тяжелого ранения на фронте и брат Миша.
Среди обвинительных документов против фашистских преступников, представленных на Нюрнбергском процессе, была маленькая записная книжка ленинградской школьницы Тани Савичевой.
Танины записи вырезаны и на сером камне памятника «Цветок жизни», под Санкт-Петербургом, на третьем километре блокадной «Дороги Жизни».
Ровно 70 лет назад от тяжелой болезни скончалась 14-летняя Таня Савичева. От нее нам остался дневник, который девочка вела в блокадном Ленинграде.
Сейчас дневник Тани находится в Музее истории Ленинграда в Санкт-Петербурге. Его копия выставлена в витрине мемориала Пискаревского кладбища, где покоятся 570 тысяч горожан, погибших во время 900-дневной фашистской блокады.
На момент объявления войны вся большая и сплоченная семья Савичевых проживала в Ленинграде. Лето 1941 года они собирались провести в деревне под Гдовом, но уехать успел только брат Тани Михаил. Неожиданно начавшаяся война помешала планам семейства, все члены которого сразу же начали помогать армии: мать-белошвейка шила обмундирование, Лека работал строгальщиком на Адмиралтейском заводе, сестра Женя точила корпуса для мин, Нина была мобилизована на оборонные работы, а Василий и Алексей Савичевы, два дяди Тани, несли службу в ПВО.
Старшая сестра Тани Нина однажды не вернулась с работы. Родные посчитали, что она погибла. Однако на самом деле она была эвакуирована вместе со своим предприятием через Ладожское озеро на «Большую землю». Дневник, а вернее записную книжку, Таня получила в наследство от Нины. С одной стороны он был исписан замечаниями Нины к своей работе, а с другой стороны Таня начала вести дневник.
Сестра погибла в своей квартире на Моховой улице. Так как она работала целый день на заводе, до которого добираться было нужно по огромным сугробам, она оказалась слишком истощена и погибла.
Менее чем через месяц в дневнике появилась новая запись. Она гласила, что из жизни ушла Танина бабушка Евдокия. Ей требовалась срочная госпитализация из-за алиментарной дистрофии, но отважная женщина понимала, что городские больницы и так переполнены ранеными солдатами, поэтому отказалась от реабилитации.
Следующими на долгое время покинули семью Нина и Миша. В последствии именно Нина найдет свою записную книжку с дневником Тани у дальней родственницы. Однако исчезновение брата и сестры Таня не стала заносить в дневник.
В марте скончался Лёка. Он тоже погиб от дистрофии. В книге «История Адмиралтейского завода», на котором он работал, есть фото Леонида, а под ним надпись:
«Леонид Савичев работал очень старательно, ни разу не опоздал на смену, хотя был истощён. Но однажды он на завод не пришел. А через два дня в цех сообщили, что Савичев умер…»
Менее чем через месяц в дневнике появилась новая запись. На этот раз Тане пришлось занести дату смерти дяди Васи.
Потом одна за другой появляется записи о смерти сначала дяди Леши, а потом и матери семейства Марии Игнатьевны. Первый погиб 10 мая. Спустя три дня не стало и Марии. Записывая это в дневник, Таня пропускает слова «умер».
Вскоре на буквах «С», «У» и «О» появляется последняя запись, сделанная детской рукой:
«Савичевы умерли»
«Умерли все»
«Осталась одна Таня»
Вскоре Таня была эвакуирована вместе с другими детьми блокадного Ленинграда. В августе 1942 года эшелон с детьми прибыл в поселок Шатки. Девочка попала в детский дом № 48. Она единственная из прибывших детей оказалась больна туберкулезом. Скончалась девочка в 1944 году 1 июля. Но ее дневник остался в память будущим поколениям, как напоминание об ужасах жизни в блокадном Ленинграде и зверствах нацистского режима.
отсебятина: Не стоит меня "лечить" про геноцид евреев.
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Блокадный дневник Тани Савичевой
А маленькая записная книжка - обтянутый шёлком, блокнотик, ставший блокадным дневником Тани - это крик души о помощи, о том, что ничего нет на свете страшнее войны. По силе эмоционального воздействия этот документ не оставляет равнодушным никого. Записная книжка
Тане - было одиннадцать лет, а если точнее - одиннадцать с половиной. Она родилась 23 января 1930 года. В конце мая 1941 года она закончила третий класс школы № 35 на Съездовской линии Васильевского острова и должна была в сентябре пойти в четвёртый. Она была дочерью пекаря и белошвейки, младшей в семье, всеми любимой. Большие серые глаза под русой челкой, кофточка-матроска, чистый, звонкий «ангельский» голос, обещавший певческое будущее. Таня Савичева
Жене - самой старшей сестре Тани - 32 года (родилась в 1909 году). После замужества она переселилась с Васильевского острова на Моховую улицу и, несмотря на развод с мужем, продолжала жить там. Она работала вместе с сестрой Ниной на Невском машиностроительном заводе имени Ленина (Женя - в архиве, а Нина - в конструкторском бюро), сдавала кровь для спасения раненных на фронте бойцов. Но здоровья уже не хватало. Старшая сестра Женя
И в маленьком блокноте, ставшим впоследствии блокадным дневником, в алфавитном порядке на букву "Ж" появилась первая трагическая запись, сделанная рукой Тани: "Женя умерла 28 дек в 12.30 час утра 1941 г". Запись на букву «Ж»
Бабушка Евдокия Бабушке - Евдокии Григорьевне Фёдоровой (в девичестве - Арсеньевой) в 1941 году 22 июня, в день начала войны, исполнилось 74 года. Блокадная голодная смерть одолела её в самые студёные, морозные январские дни.
Запись на букву «Б» В блокнотике на странице с буквой "Б" Таня пишет: "Бабушка умерла 25 янв. 3 ч. дня 1942 г"
Брату Леониду (Лёке) было 24 года (родился в 1917 году). Он работал строгальщиком на Судомеханическом (Адмиралтейском) заводе. В первые же дни войны с друзьями помчался в военкомат, но в армию не взяли из-за зрения - был очень близорук. Его оставили на заводе - нужно выполнять срочные военные заказы, необходимы специалисты. Неделями жил там, работая днём и ночью. Брат Леонид (Лёка) Родных навещать приходилось редко, хотя завод недалеко от дома - на противоположном берегу Невы, за мостом Лейтенанта Шмидта. Здесь же, в заводском стационаре, он и умер от дистрофии.
На букву "Л" Таня записывает: "Лека умер 17 марта в 5 часутр в 1942 г", соединив два слова в одно. Прячет его в, украшенную палехской росписью, шкатулку, в которой хранятся семейные реликвии - мамина фата и венчальные свечи. Вместе с ними лежат Свидетельства о смерти папы, Жени, бабушки, а теперь и Лёки. Запись на букву «Л»
Но голод продолжает своё подлое дело: алиментарная дистрофия, цинга, кишечные заболевания, туберкулёз уносят жизни тысяч ленинградцев. И к Савичевым вновь врывается горе. В записной книжке на букву "В" появляются сбивчивые строчки: "Дядя Вася умер в 13 апр 2 ч ночь 1942 г". Запись на букву «В»
А почти через месяц: "Дядя Леша 10 мая в 4 ч дня 1942 г". На букву "Л" страничка в блокноте уже занята, и приходится писать слева на развороте. Но то ли сил не хватило, то ли горе переполнило душу исстрадавшегося ребёнка - на этой странице слово "умер" Таня пропустила. Запись на букву «Л»
Маме - Марии Игнатьевне Савичевой в 1941 году исполнилось 52 года. Всё хозяйство после смерти мужа, большая семья (пятеро детей) - на её плечах. Она работала мастером-надомником на швейной фабрике, была одной из лучших вышивальщиц, обладала прекрасным голосом и музыкальным слухом. А в войну Мария Игнатьевна шьёт для "окопников" рукавицы, обмундирование для фронтовиков. Выходит на дежурство вместе с добровольцами местной противовоздушной обороны. Мама
Мама - весёлый, добрый и гостеприимный человек. Сильный и выносливый. Всё всегда у неё ладится, всё получается. И вот теперь её нет. Как трудно, как страшно писать слово "умерла" - "Мама в 13 мая в 7.30 час утра 1942 г". Запись на букву «М»
Мамы не стало, всё рухнуло. Горе сковало тело, не хотелось шевелиться, двигаться. "Савичевы умерли", "Умерли все", "Осталась одна Таня". Карандаш царапает - уже весь исписан. Пальцы не слушаются, будто деревянные, но чётко подводят итог. Каждую запись Таня словно чеканит на отдельных листочках с соответствующей буквой - "М", "С", "У", "О". «Осталась одна Таня»
Накануне войны Михаилу Савичеву было уже 20 лет (родился в 1921 году). Он получил на заводе отпуск и уехал в деревню Дворищи, раскинувшуюся у Бельского озера вблизи древнего города Гдова. Когда-то там жили бабушка с дедушкой. Миша ушёл к партизанам в лес. В январе 1944 года в одном из боёв был тяжело ранен и отправлен на лечение в Ленинград, освобождённый уже от гитлеровской блокады. А через полгода он вышел из госпиталя инвалидом, на костылях., вернулся в Ленинград блокада уже была снята. Брат Миша
Нине Савичевой летом 1941года - 22 с половиной. Родилась она 23 ноября 1918 года, но считает своим днём рождения - 6 декабря по новому стилю. Вместе с заводскими сослуживцами Нина рыла окопы, дежурила на вышке поста воздушного наблюдения. В начале марта 1942 года по льду Ладожского озера с заводом её эвакуировали на Большую землю. И только в 1945 году она смогла вернуться в Ленинград. Сестра Нина
Оставшись одна, еле передвигая ноги, она отправилась к бабушкиной племяннице - тёте Дусе. Путь предстоял совсем неблизкий, в Смольнинский район. Дистрофия прогрессировала, необходимо было срочно помещать Таню в стационар. Ну а как же Таня? И в начале июля 1942 года тётя Дуся, сложив с себя опекунство, определяет её в детский дом № 48 Смольнинского района.
Таня была настолько слаба, что её пришлось направить в Понетаевский дом инвалидов, хотя и там ей не стало лучше. По состоянию здоровья она была самым тяжёлым больным. Таню перевели в Шатковскую районную больницу, но прогрессирующие дистрофия, цинга, нервное потрясение, да ещё костный туберкулёз, которым она переболела в раннем детстве, сделали своё дело.. Из всех детей, эвакуированных из Ленинграда в Горьковскую область, не удалось спасти только Таню Савичеву. Она умерла в возрасте 14 с половиной лет с диагнозом - туберкулёз кишок.
Много лет спустя, в 70-х годах, больничный архив, "Книгу учёта детей-инвалидов", "Личное дело № 293 обеспечиваемого инвалида Савичевой Татьяны Николаевны" разыскали пионеры - "красные следопыты" Краноборской и Шатковских школ. Могила Тани Савичевой Нашли Анну Михайловну Журкину, которая в ту пору работала в больнице санитаркой. Она-то и показала могилу Тани (запомнила это место, поскольку хоронила её сама вместе с конюхом, работавшим тогда при больнице).
В мае 1972 года в Шатках рядом с могилой Тани был сооружён памятник, запечатлевший в металле страницы её блокадного дневника на красной кирпичной стене, символически изображающей разрушенное здание.
В 1982 году на могиле был сооружён гранитный памятник с бронзовым барельефом Тани. Позже рядом с кладбищем оформили площадь. А неподалёку одну из улиц назвали именем Тани Савичевой.
Летом 1944 года Нине удалось попасть в Ленинград. Её командировали в родной город из освобождённого уже Гдовского района, где она работала в одном из колхозов. Сразу же помчалась на Васильевский остров, но в их квартире - чужие люди. Поехала к тёте Дусе и от неё узнала, что Таня эвакуирована с детским домом, а куда - она не знает. Совершенно случайно Нина увидела у тёти Дуси знакомую палехскую шкатулку. Обнаружив в ней свою записную книжку, забрала её, не подозревая, что в этом блокноте - скорбная летопись, блокадная хроника смерти самых близких, самых дорогих ей людей. Что сталось с ней и её блокадным дневником?
Подлинный документ, блокадный дневник, до сегодняшнего дня хранится в Государственном Музее истории Санкт-Петербурга А фотокопия - в экспозиции Пискаревского мемориального кладбища.
В 1968 году дневник Тани Савичевой увековечен в камне на третьем километре Дороги Жизни, является составной частью мемориального комплекса "Цветок Жизни« на Поклонной горе, посвящён всем детям, погибшим в блокадном кольце. Именем Тане Савичевой в 1971 году названа одна из малых планет Солнечной системы, № 2127. «Цветок жизни»
1. Дневник Тани Савичевой был представлен в качестве обвинительного документа на Нюрнбергском процессе против фашистских преступников. 2. О том, что Таня, оказывается, не умерла, а живёт в Колпино, очень бедствует и никому нет до неё никакого дела Мифы о Тане Савичевой
Нина Николаевна Савичева сейчас живёт в своём родном городе. Ещё тогда, в 1945 году, поступила на работу в Институт " Теплоэлектропроект " и, будучи инженером-проектировщиком, более 30 лет проектировала для Ленинграда и области, Прибалтики и других бывших республик СССР теплоэлектростанции. Она давно уже на пенсии. Стали взрослыми внуки Нины Николаевны и Михаила Николаевича, подрастают правнуки. Савичевы не умерли, они живы! А в Сланцах живет теперь уже большая семья Савичевых. Михаил Николаевич-брат Тани. По профессии связист. Умер в 1988 году. Сын его Владислав окончил Горный институт, работает на шахте “Ленинградская”. А внучка Оксана Савичева даже чем-то похожа на Таню, фотография которой стоит у нее на письменном столе. Но, как и прежде, все Савичевы необычайно дружны, заботливо относятся друг к другу.
Слайд 1.
Невиданные трудности и страдания пришлось пережить Ленинграду, его жителям и защитникам в блокадную зиму 1941-1942 года. Город был лишен запасов продовольствия и топлива, вышли из строя водопровод и канализация. Осенью 1941 года нормы продовольствия снижались. В ноябре рабочие получали по 250 грамм хлеба в день, все остальные по – 125 грамм. К началу осады из Ленинграда вывезли только небольшую часть жителей (менее 500 тыс. человек). Около 3 млн. человек не успели уехать. Не было электричества, и почти весь город погрузился во тьму. Дома не отапливались. Воду приходилось брать из прорубей. Осажденный Ленинград оказался почти без запасов продовольствия
Надвигался голод! Развивалась своеобразная ленинградская кулинария: люди научились делать пышки из горчицы, суп из дрожжей, котлеты из хрена, кисель из столярного клея. Хлеб – это совсем маленький кусочек… тяжелый, липкий, сырой. Хлеб содержал всякую дрянь и лишь немного муки. Почти все ленинградцы стали дистрофиками. Одни распухли и блестели, как будто покрытые лаком. Это первая степень дистрофии. Другие – высохли – вторая степень. В конце декабря хлебная пайка стала почти вдвое тяжелее – к этому времени значительная часть населения погибла. Многие от слабости падали и умирали прямо на улицах. Весной 1942 года при таянии снега на улицах и площадях нашли около 13 тысяч трупов.
В осажденном городе осталось более 400 тыс. детей.
Смотреть на голодающих детей было тяжело. Дети ждали хлеба. А где его взять? Матери отдавали все, что имели, только бы обменять свои вещи на хлебные карточки. Родители, лишая себя куска хлеба, поддерживали слабые детские силенки. Во время блокады работало 100 школ и в них занималось около 100 тыс. ребят. Чтобы не заморозить детей, женщины топили печки мебелью. Ведро воды, равно как и полено, становилось проблемой часто сложной, а иногда неразрешимой.
Слайд 3
В тот год, когда гитлеровские войска вторглись в пределы нашей страны и началась Великая Отечественная война, самому младшему ребёнку в семье Савичевых - Тане - было одиннадцать лет, а если точнее - одиннадцать с половиной. Семья Савичевых была далеко не пролетарской. Николай Родионович, отец Тани, занимался коммерцией и нажил немалое состояние. Имел свою булочную. Еще Николай Савичев владел кинотеатром «Совет». После того как нэп свернули, его вместе со всей семьей и вовсе выслали из Ленинграда. Некоторое время спустя Савичевы смогли вернуться в наш город, однако в ссылке Николай Родионович серьезно заболел. В 1936 году он умер в возрасте 52 лет. В большой семьи Савичевых - было восемь детей.
Лето 41-го Саничевы планировали провести в деревне под Гдовон. Утро 22 июня перемешало все планы, Эвакуироваться из Ленинграда они не захотели. Решили до конца держаться все вместе.
Таня родилась 23 января 1930 года. В конце мая 1941 года она закончила третий класс школы № 35 на Съездовской линии Васильевского острова и должна была в сентябре пойти в четвёртый. Оставшись в городе, каждый из Савичевых, как мог, помогал фронту.
Слайд 4
Жене - самой старшей сестре - 32 года (родилась в 1909 году). После замужества она переселилась с Васильевского острова (Савичевы жили на 2-й линии в доме № 13/6, кв.1) на Моховую улицу (дом 20, кв.11) и, несмотря на развод с мужем, продолжала жить там. Она работала вместе с сестрой Ниной на Невском машиностроительном заводе имени Ленина (Женя - в архиве, а Нина - в конструкторском бюро), сдавала кровь для спасения раненных на фронте бойцов.
Зима в 1941-м началась рано. Она стала суровым испытанием для жителей блокадного Ленинграда: в домах не было электричества, замёрз водопровод, не работало центральное отопление, бездействовал городской транспорт. По заваленным снегом улицам прекратили движение трамваи и троллейбусы, а до завода почти семь километров. Идти приходится пешком. Каждый день. Правда, иногда Женя оставалась на заводе, чтобы сохранить силы, отработать две смены. Но здоровья уже не хватало.
В конце декабря Женя на завод не пришла. Обеспокоенная её отсутствием, Нина помчалась на Моховую навестить сестру, но помочь ей уже ничем не смогла.
Слайд 5
У Тани был когда-то настоящий дневник. Толстая общая тетрадь в клеенчатой обложке, куда она записывала самое важное, что происходило в се жизни. Она сожгла дневник, когда нечем стало топить печку. “Сжечь блокнотик, видимо, не смогла, - ведь это была память о сестре”.
И в маленьком блокноте, ставшим блокадным дневником, в алфавитном порядке на букву "Ж" появилась первая трагическая запись, сделанная рукой Тани: "Женя умерла 28 дек в 12.30 час утра 1941 г".
На саночках родные отвезли её на Смоленское кладбище и похоронили на участке, расположенном на острове Декабристов.
Соседи сварили кота. И мама сказала строго: «Мы нашего Барсика резать не будем». Через неделю кот пропал: его съел кто-то другой…
Суп из обоев, компот из засушенных от моли апельсиновых корок, студень из кожаных колодок. Блокадное меню. Таня, спрятав в варежку хлебные карточки, стояла в бесконечной очереди в булочную на Васильевском острове, когда-то принадлежавшую отцу. Ей полагалось 125 грамм.
Слайд 6
Бабушке - Евдокии Григорьевне Фёдоровой (в девичестве - Арсеньевой) в 1941 году 22 июня, в день начала войны, исполнилось 74 года. Блокадная голодная смерть одолела её в самые студёные, морозные январские дни. - Бабушка ослабела в январе и попросила не хоронить её сразу, а оставить в холодной комнате и получать хлеб по её карточке. «Вы не бойтесь, я тихонечко полежу».
Слайд 7
Третья степень алиментарной дистрофии - это медленное умирание или срочная госпитализация. Но бабушка от больницы отказалась и смерть не заставила себя долго ждать. В блокнотике на странице с буквой "Б" Таня пишет: "Бабушка умерла 25 янв. 3 ч. дня 1942 г", хотя в Свидетельстве о смерти, выданном в райсобесе Марии Игнатьевне - Таниной маме, стоит другое число - 1 февраля. Так было нужно, ведь бабушкину карточку можно было использовать до конца месяца. Так делали многие. Это на какое-то время поддерживало остававшихся ещё в живых, продлевало им жизнь.
Свидетельство о смерти выдавали только в том случае, когда вместе с другими документами умерших сдавали их продовольственные карточки. Чтобы исключить незаконное пользование этими карточками, впоследствии введена была в середине каждого месяца перерегистрация.
Слайд 8
Брату Леониду (Лёке) было 24 года (родился в 1917 году). Он работал строгальщиком на Судомеханическом (Адмиралтейском) заводе. В первые же дни войны с друзьями помчался в военкомат, но в армию не взяли из-за зрения - был очень близорук. Его оставили на заводе - нужно выполнять срочные военные заказы, необходимы специалисты. Неделями жил там, работая днём и ночью. Родных навещать приходилось редко, хотя завод недалеко от дома - на противоположном берегу Невы, за мостом Лейтенанта Шмидта. Здесь же, в заводском стационаре, он и умер от дистрофии.
Слайд 9
Как страшно, как не хочется делать скорбные записи, но приходится вновь доставать блокнот и продолжать блокадную хронику. На букву "Л" Таня записывает: "Лека умер 17 марта в 5 часутр в 1942 г", соединив два слова в одно. Прячет его в, украшенную палехской росписью, шкатулку, в которой хранятся семейные реликвии - мамина фата и венчальные свечи. Вместе с ними лежат Свидетельства о смерти папы, Жени, бабушки, а теперь и Лёки.
Казалось - наступила весна, станет легче. Её ждали с надеждой и тревогой. С декабря несколько раз уже прибавлялась норма выдачи хлеба, город очищен от грязи и накопившегося зимой мусора, заработали бани, по улицам загрохотали трамваи, разрешено создавать огороды и выращивать овощи.
Слайд 10
Но голод продолжает своё подлое дело: алиментарная дистрофия, цинга, кишечные заболевания, туберкулёз уносят жизни тысяч ленинградцев. И к Савичевым вновь врывается горе. В записной книжке на букву "В" появляются сбивчивые строчки: "Дядя Вася умер в 13 апр 2 ч ночь 1942 г".
Слайд 11
А почти через месяц: "Дядя Леша 10 мая в 4 ч дня 1942 г". На букву "Л" страничка в блокноте уже занята, и приходится писать слева на развороте. Но то ли сил не хватило, то ли горе переполнило душу исстрадавшегося ребёнка - на этой странице слово "умер" Таня пропустила.
Слайд 12
Маме - Марии Игнатьевне Савичевой (в девичестве - Фёдоровой) в 1941 году исполнилось 52 года (родилась в 1889 году). Всё хозяйство, большая семья (пятеро детей) - на её плечах. Она работала мастером-надомником в швейной Артели имени 1 мая, была одной из лучших вышивальщиц, обладала прекрасным голосом и музыкальным слухом. Для своих детей и их друзей часто устраивала домашние концерты, струнные и фортепьянные. У Савичевых были пианино, гитара, банджо, мандолина и многие из домочадцев играли на этих инструментах. А теперь Мария Игнатьевна шьёт для "окопников" рукавицы, обмундирование для фронтовиков. Выходит на дежурство вместе с добровольцами местной противовоздушной обороны. Об эвакуации же и думать не хочется - нужно быть всем вместе. Так легче и спокойнее, хотя неизвестно, куда подевалась Нина? Она эвакуировалась с заводчанами, но уже давно нет от неё никаких вестей. И что с Мишей, где он? Поздней весной, когда остались только Таня и мама, девочка выменяла на рынке лук, чтобы накормить маму, погибающую от цинги. Но та не могла уже есть…,
Мама наказала Тане, чтобы, как останется одна, шла сначала к дворнику, потом - к дальней родственнице тёте Дусе. И после войны дочка дворника рассказывала мне, как к ним пришла Таня и её мама зашивала маму Тани в простыню…
Слайд 13
Мама - весёлый, добрый и гостеприимный человек. Сильный и выносливый. Всё всегда у неё ладится, всё получается. И вот теперь её нет. Как трудно, как страшно писать слово "умерла" - "Мама в 13 мая в 7.30 час утра 1942 г".
Слайд 14
Когда мама была рядом, казалось, что всё можно преодолеть, даже голод. С мамой верилось в победу, в скорое возвращение сестры Нины и брата Миши. Но мамы не стало, всё рухнуло. Горе сковало тело, не хотелось шевелиться, двигаться. "Савичевы умерли", "Умерли все", "Осталась одна Таня". Карандаш царапает - уже весь исписан. Пальцы не слушаются, будто деревянные, но чётко подводят итог. Каждую запись Таня словно чеканит на отдельных листочках с соответствующей буквой - "М", "С", "У", "О".
Слайд 15
Накануне войны Михаилу Савичеву было уже 20 лет (родился в 1921 году). Он получил на заводе отпуск и уехал в деревню Дворищи, раскинувшуюся у Бельского озера вблизи древнего города Гдова. Когда-то там жили бабушка с дедушкой.
Миша ушёл к партизанам в лес. В январе 1944 года в одном из боёв был тяжело ранен и отправлен на лечение в Ленинград, освобождённый уже от гитлеровской блокады. А через полгода он вышел из госпиталя инвалидом, на костылях. Уехал в Дворищи к тёте Капе, но в сентябре 1944 года, навсегда перебрался в шахтёрский город Сланцы Кингисеппского района, работал там на почте.
Слайд 16
Нине Савичевой летом 1941года - 22 с половиной. Родилась она 23 ноября 1918 года, но считает своим днём рождения - 6 декабря по новому стилю. Вместе с заводскими сослуживцами Нина рыла окопы в Рыбацком, Колпино, в Шушарах; дежурила на вышке поста воздушного наблюдения, в штабе заводского МПВО. В начале марта 1942 года по льду Ладожского озера с заводом её эвакуировали на Большую землю. И только в 1945 году она смогла вернуться в Ленинград. Насовсем.
Слайд 17
Но вернёмся к Тане. Оставшись одна, еле передвигая ноги, она отправилась к бабушкиной племяннице - тёте Дусе. Путь предстоял совсем неблизкий, в Смольнинский район.
Евдокия Петровна Арсеньева жила в коммунальной квартире на Васильевском острове. С Васильевского острова тётя Дуся перевезла в свою комнату на хранение многие вещи Савичевых и взяла опекунство над Таней. Уходя на работу, отправляла её на воздух, на солнце, а комнату запирала на ключ. Нередко случалось, по возвращении заставала Таню, спящую прямо на лестнице.
Дистрофия прогрессировала, необходимо было срочно помещать Таню в стационар. И в начале июля 1942 года тётя Дуся, сложив с себя опекунство, определяет её в детский дом № 48 Смольнинского района, который готовился тогда к эвакуации в Горьковскую область.
Но Таня была настолько слаба, что её пришлось направить в Понетаевский дом инвалидов, хотя и там ей не стало лучше. По состоянию здоровья она была самым тяжёлым больным. Таню перевели в Шатковскую районную больницу, но прогрессирующие дистрофия, цинга, нервное потрясение, да ещё костный туберкулёз, которым она переболела в раннем детстве, сделали своё дело. Из всех детей, эвакуированных из Ленинграда в Горьковскую область, не удалось спасти только Таню Савичеву. Она умерла в возрасте 14 с половиной лет с диагнозом - туберкулёз кишок.
Слайд 18 по презентации.
Слайд 19
Оставшиеся в живых брат и сестра Тани наводили справки, пытаясь отыскать её след.
Много лет спустя, в 70-х годах, больничный архив, "Книгу учёта детей-инвалидов", "Личное дело № 293 обеспечиваемого инвалида Савичевой Татьяны Николаевны" разыскали пионеры - "красные следопыты" Краноборской и Шатковских школ. Нашли и Анну Михайловну Журкину, Анна Михайловна Журкина, бывшая санитарка Шатковской районной больницы, никуда из родного поселка не уезжала, так и жила себе там, где всю войну. Она и думать не думала, что хранит важную тайну, что ленинградская девочка, которая умерла на ее руках, стала всемирно известной. Анна Михайловна испытала радость и смущение, когда к ней пришли ребята.
Хорошо, что меня застали. Я да больничный конюх только и знали, где предана земле бедняжка, а конюха давно уже нет. Последняя я свидетельница.
Она повела красных следопытов на местное кладбище.
С конюхом вдвоем и схоронили. Вот здесь. Нет, не путаю. Она одна из всех ленинградских ребятишек померла в Шатках. Под этим бугорком и лежит она, Таня, Савичева по фамилии.
Слайд 20,21
В мае 1972 года в Шатках рядом с могилой Тани был сооружён памятник, запечатлевший в металле страницы её блокадного дневника на красной кирпичной стене, символически изображающей разрушенное здание. А через десять лет (в 1982 году) на самой могиле был сооружён гранитный памятник с бронзовым барельефом Тани. Позже рядом с кладбищем оформили площадь, на которой поставили памятник Матери-Родине, ставшим композиционным центром мемориального комплекса. А неподалёку одну из улиц назвали именем Тани Савичевой.
Слайд 22
Но что же сталось с блокадным дневником девочки? Справедливости ради надо отметить, что дневник Тани - не единственный документ подобного рода. В разных музеях Санкт-Петербурга хранятся блокадные летописи ленинградских ребятишек: школьные тетрадки, записные книжки, блокноты. Только именно этому дневнику суждено было стать всемирно известным.
Летом 1944 года Нине удалось попасть в Ленинград. Её командировали в родной город из освобождённого уже Гдовского района, где она работала в одном из колхозов. Сразу же помчалась на Васильевский остров, но в их квартире - чужие люди. Поехала к тёте Дусе и от неё узнала, что Таня эвакуирована с детским домом, а куда - она не знает. Совершенно случайно Нина увидела у тёти Дуси знакомую палехскую шкатулку. Обнаружив в ней свою записную книжку, забрала её, не подозревая, что в этом блокноте - скорбная летопись, блокадная хроника смерти самых близких, самых дорогих ей людей.
На основании Распоряжения № 239-р Совета Министров РСФСР от 21 января 1953 года Исполком Ленгорсовета 18 февраля выносит Решение за номером 157-б: "Передать Государственному Музею истории города Ленинграда фонды, научно-вспомогательные материалы, научный архив и хозяйственное имущество ликвидированного Государственного Музея обороны Ленинграда...".
Таким образом, дневник Тани Савичевой вместе с многочисленными документами, в том числе и "Книгами учёта захоронений на Пискарёвском кладбище" - списками, которые составлялись в годы блокады и хранились в архиве Музея обороны Ленинграда, оказались в Музее истории города.
Подлинный документ, блокадный дневник, до сегодняшнего дня хранится в Государственном Музее истории Санкт-Петербурга.
Слайд 24 по презентации
Слайд 25
Удивляет только богатое воображение некоторых журналистов, создающих легенды, минуя достоверные источники информации, и упорное нежелание обращаться в архивы, библиотеки, к подлинным документам.
Необыкновенно живучим оказался миф, который с конца 50-х - начала 60-х годов повторяется на страницах разных изданий из года в год. Это миф о том, что дневник Тани Савичевой в качестве обвинительного документа был представлен на Нюрнбергский процесс. Глубочайшее заблуждение, основанием которого является элементарное незнание того, что в материалах Нюрнбергского процесса имеется подробный перечень представленных на суд документов. Международный военный трибунал проходил во Дворце юстиции города Нюрнберга с 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946 года. Внимательно просмотрев сборники материалов многотомных изданий "Нюрнбергский процесс" - огромные фолианты издательства "Юридическая литература", можно познакомиться со всеми документами, доказывающими преступления нацистов, с допросами свидетелей и их показаниями, с материалами обвинения и убедиться, что дневника Тани Савичевой на процессе не было.
По газетным публикациям, казалось бы, всё уже сказано о Тане Савичевой, всё известно, пусть даже с какими-то неточностями - о её дневнике и её родных, куда эвакуирована и где похоронена. Оказывается, ничего подобного.
Из статьи небольшой газетки вдруг узнаю, о том, что Таня, оказывается, не умерла, а живёт в Колпино, очень бедствует и никому нет до неё никакого дела. Что за нелепость! Откуда такая информация, а главное - зачем?
Слайд 25
Но не все Савичевы умерли. Наперекор смерти продолжается жизнь этой семьи.
В Сланцах живет теперь уже большая семья Савичевых. Михаил Николаевич-брат Тани. По профессии связист. Умер в 1988 году. Сын его Владислав окончил Горный институт, работает на шахте “Ленинградская”. А внучка Светлана Савичева похожа на Таню, фотография которой стоит у нее на письменном столе. Окончательно вернуться в Ленинград Нина Савичева смогла лишь в августе 1945 года. Добираться до родного города пришлось нелегально - спрятавшись в кузове грузовика с картошкой. Водитель, укрывший Нину в своей машине, кстати, вскоре стал ее мужем. Нина Николаевна смогла поселиться в шестиметровой комнатке в общежитии. Сейчас Нине Николаевне 88 лет. Несмотря на преклонный возраст, она прекрасно помнит братьев, навсегда оставшихся в блокадном городе, младшую сестру Таню и... свою записную книжку. Ведь именно на ее листках вела свой дневник Таня Савичева!
Несколько лет назад в Сланцы приехала с концертом Эдита Пьеха и исполнила “Балладу о Тане Савичевой”. Оксана поднялась на сцену с цветами и от имени всех Савичевых поблагодарила певицу. Эдита Станиславовна не смогла удержаться, чтобы не обнять девочку. Когда-то, во время ее гастролей в рабочем поселке Шатки, Пьехе показали скромную могилу Тани Савичевой. Певица задержалась в Шат-ках, в архивах бывшего детского дома нашла две короткие строчки о Тане-“Принята на довольствие”, “Снята с довольствия”, встретилась с санитаркой, на руках которой умерла девочка...
Есть в семье Савичевых традиция. Каждый год в январе, в день рождения Тани, собираются они за общим столом. Вспоминают войну, блокаду. И звучит в комнате песня, особенно дорогая для этой семьи.
В семье Николая Родионовича и Марии Игнатьевны Савичевых было восемь детей, Таня — самая младшая. В её скорбный дневник попали только сестра Женя и брат Леонид. Двое других детей, Нина и Михаил, считались пропавшими, а ещё трое погибли в младенчестве.
Отец Тани, Николай Родионович, умер незадолго до войны, в 1936 году. Ещё до революции он открыл пекарню, булочную и кинотеатр, которые приносили неплохой доход. После того как советская власть свернула новую экономическую политику, Николай Савичев лишился своих предприятий и был выслан из Ленинграда. Однако, на свою беду, через некоторое время семья всё-таки смогла вернуться в родной город.
Первой жертвой войны в семье Савичевых стала Женя — самый старший ребёнок Николая Родионовича и Марии Игнатьевны. Она родилась в 1909 году, успела выйти замуж и развестись. После замужества Женя покинула отчий дом на 2-й линии Васильевского острова и переехала на Моховую. Она осталась жить в новой квартире и после развода. Здесь же Евгения Николаевна Савичева скончалась 28 декабря 1941 года.
Женя работала в архиве Невского машиностроительного завода. Она, как и сотни тысяч других работников тыла, каждый день совершала настоящий подвиг: в это тяжёлое, голодное время не только трудилась сверхурочно (иногда — по две смены подряд), но и сдавала кровь для бойцов Красной Армии.
Это и стало одной из причин её гибели зимой 1941 года. В Ленинграде ударили сильные морозы, которые горожанам пришлось переживать без отопления, электричества и общественного транспорта. Женя, обессилевшая от работы и постоянной сдачи крови, два раза в день преодолевала путь длиной 7 км — от дома до завода. Она шла и в страшный мороз, и в метель, неизменно проваливаясь в глубокие сугробы, которые никто не убирал. Иногда Женя оставалась на ночь на заводе, но отдыха ей это не приносило: старшая из детей Савичевых брала дополнительную смену.
Женя не пришла на работу лишь однажды, в самом конце декабря 1941 года. Её сестра Нина, работавшая на том же заводе конструктором, начала беспокоиться. Воскресным утром 28 декабря она, отпросившись со смены, побежала на Моховую. Нина Савичева нашла свою сестру уже при смерти.
Женя очень боялась, что ей в глаза попадёт земля, если её станут хоронить без гроба, поэтому Савичевы отдали две буханки хлеба и папиросы из своих скудных запасов, чтобы найти гроб и похоронить Женю на Смоленском кладбище.
В день похорон Мария Игнатьевна Савичева сказала над могилой дочери: «Вот мы тебя хороним, Женечка. А кто и как нас хоронить будет?» В день смерти Жени её сестра Таня начала свой скорбный дневник. Она взяла блокнот Нины и перелистнула страницы, где старшая сестра описывала строение паровых котлов. На каждом листе блокнота стояла буква алфавита. Таня нашла в пустой половине книжечки букву «ж» и синим карандашом написала: «Женя умерла 28 дек. в 12.30 час. утра 1941 г.». Короткое предложение заняло всю страницу: девочка писала крупным неровным почерком, помещая на строчке по одному-два слова.
22 июня 1941 года исполнилось 74 года матери Марии Игнатьевны — Евдокии Григорьевне Фёдоровой. В начале января Таниной бабушке поставили диагноз — последняя степень алиментарной дистрофии. Это означало, что недостаток веса у Евдокии Григорьевны превышал 30%, и без срочной госпитализации шансов выжить у неё не было. Но от больницы она отказалась, сказав, что все палаты и так забиты. Евдокия Григорьевна умерла 25 января 1942 года — через два дня после 12-летия Тани. Точное место захоронения Евдокии Григорьевны неизвестно — к этому моменту умерших уже редко хоронили отдельно, чаще всего они попадали в братские могилы. Вероятнее всего, Евдокия Григорьевна оказалась в одной из таких могил на Пискарёвском кладбище.
Перед смертью бабушка попросила не хоронить её до начала февраля — таким образом, у Савичевых сохранялась январская продовольственная карточка Евдокии Григорьевны, по которой можно было получать продукты ещё несколько оставшихся в январе дней.
Умирающие в ленинградской блокаде люди часто завещали свои карточки родственникам. Чтобы остановить раздачу продуктов мертвецам, власти города ввели дополнительную регистрацию в середине каждого месяца.
25 января в дневнике Тани появилась ещё одна запись: «Бабушка умерла 25 янв. 3 ч. дня 1942 г.». Официальной датой смерти Евдокии Григорьевны Фёдоровой стало 1 февраля 1942 года — день, когда закончился срок действия её продовольственной карточки.
Старший брат Тани Леонид (или Лёка, как называли его родные) был ровесником революции и характер имел соответствующий. В военкомат он помчался сразу после того, как узнал о начале войны, но на фронт его не взяли — слишком сильная близорукость. Да и в тылу Леонид был куда полезнее: старший сын в семье Савичевых был талантливым инженером. Если бы не ссылка отца, он мог бы получить высшее образование и достичь успеха на выбранном поприще, но сыну «лишенца» позволили закончить только фабрично-заводское училище. По воспоминаниям Нины Савичевой, Леонид однажды смастерил приёмник и пообещал сестре, что когда-нибудь она сможет сидеть дома и смотреть спектакли из любого театра в мире. Нина действительно дожила до этого времени.
Кроме того, юноша был музыкально одарён. В семье Савичевых поощряли занятия музыкой, поэтому у Леонида и его друзей даже был собственный струнный оркестр. Возможно, и это увлечение переросло бы в нечто большее, если бы не блокада Ленинграда.
Судьба Леонида во многом повторяет судьбу Жени Савичевой. Тоже завод, тоже изнурительная работа, не кончающаяся ни днём ни ночью. На родном Адмиралтейском заводе молодого Савичева очень ценили: юноша был не только способным, но и старательным, исполнительным. Как и сестра Женя, он не пришёл на работу лишь однажды — в тот день, когда оказался в заводском стационаре с дистрофией. Младшая сестра, от горя и слабости делая ошибки в дневнике, напишет: «Лёка умер 17 марта в 5 часутра в 1942 г.». Леониду Савичеву было всего 24 года.
У отца Тани, Николая Родионовича, было пятеро братьев и сестра. Три брата жили в том же доме на 2-й линии Васильевского острова, но этажом выше. Двое из них — Василий и Алексей — дожили до войны. В тяжёлое блокадное время все Савичевы решили жить в одной квартире, чтобы помогать друг другу.
В 1941 году Василию Савичеву было 56 лет. В годы Первой мировой он воевал и получил боевую награду, потом вместе с братьями содержал булочную. После того как предприятие Савичевых закрыли, он стал директором магазина «Букинист», где и проработал до конца своих дней.
Василий Савичев, как и его племянник Леонид, стремился попасть на фронт, но, несмотря на боевой опыт, добровольцем его не взяли — по возрасту.
Дядя Вася, как и другие члены семьи, обожал маленькую Таню. Страшной зимой 1941—1942 годов он растапливал печку своей библиотекой, но одну книгу, «Мифы Древней Греции», не тронул — подарил племяннице. «Дядя Вася умер в 13 апр 2 ч ночь 1942 г.», — напишет Таня, путаясь в предлогах и падежах. По злой иронии судьбы именно в это время в душах ленинградцев затеплилась надежда: была увеличена норма хлеба, открывались бани, начали ходить трамваи.
Алексей Савичев был гораздо старше своих братьев Николая и Василия — к началу войны ему исполнился 71 год. Несмотря на преклонный возраст, Алексей Родионович хотел оказаться в боевом строю. Разумеется, добровольцем на фронт его не взяли.
Алексей Савичев выполнял ту же работу, что и остальные, гораздо более молодые члены семьи. Строил баррикады, рыл траншеи, дежурил на крышах. Как и тысячи других ленинградцев, он умер от последней стадии дистрофии. В записи о смерти дяди Лёши измученная, тяжело больная и совершенно обессиленная Таня пропустила слово «умер». Вероятно, оно стало невыносимым для измученного страданиями ребёнка.
Весной 1942 года Мария Игнатьевна уже была тяжело больна цингой. Таня бегала на рынок, пыталась достать для матери лук, — девочка не верила, что неизменно добрая, сильная и выносливая мама может умереть и оставить её одну. Но сама Мария Игнатьевна понимала, что скоро это произойдёт, и наказала дочери после её смерти идти к дальней родственнице, тёте Дусе.
Мария Игнатьевна после краха предприятий мужа начала работать в швейной Артели имени 1 мая, где вскоре стала лучшей вышивальщицей. Она очень любила музыку. В доме было множество самых разнообразных инструментов, от банджо до пианино, и Савичевы устраивали домашние концерты. Мальчики, Михаил и Леонид, играли, девочки, Нина и Таня, пели. С войной все развлечения закончились: Мария Игнатьевна стала шить форму для фронтовиков и выходить на оборонительные дежурства.
Запись о смерти горячо любимой мамы — самая сбивчивая в дневнике. Таня снова пропускает слово «умерла» и путается в предлогах. 13 мая 1942 года разбитая цингой, дистрофией и туберкулёзом Таня Савичева покинула родной дом. На один день её приютили соседи — семья Николаенко. Они и похоронили Марию Игнатьевну.
Таня ничего не знала о судьбах сестры Нины и брата Михаила. Нина пропала в последний день зимы 1942 года. Она работала вместе с Женей, и путь от завода до дома был для неё так же труден. Нина всё чаще оставалась ночевать на работе, а 28 февраля пропала. В тот день в городе был сильный обстрел, и родные посчитали Нину погибшей. На самом деле девушка оказалась в эвакуации: весь завод в срочном порядке отправили за Ладожское озеро, и она не успела послать весточку родным. Нина долго болела, потом работала в Калининской области и ничего не могла узнать о своей семье — в блокадный Ленинград письма не доходили. Но девушка не переставала писать и ждать, что в один прекрасный день ответ всё же придёт.
Нина Николаевна Савичева вернулась в Ленинград в августе 1945 года. Война уже закончилась, но легально попасть в город всё ещё было очень сложно, поэтому Нину провезли «контрабандой» в грузовике. Только тогда она узнала, что случилось с её семьёй.
Михаил был единственным членом семьи Савичевых, не попавшим в блокаду. За день до начала войны он уехал в Кингисепп. Михаил оказался на оккупированной немцами территории и ушёл в лес к партизанам. Воевал долго, до января 1944 года. После тяжёлого ранения его отправили в освобождённый Ленинград. Война сделала его инвалидом, он передвигался на костылях. Вернувшись в родной город, Михаил начал наводить справки о родных. Ему удалось узнать всё о судьбе своей семьи раньше, чем Нине. Узнав, что никого из родных в Ленинграде больше нет, он навсегда покинул город и переехал в Сланцы, в Ленинградской области. Он устроился на почту, где проработал всю жизнь.
Таня не смогла похоронить маму — была слишком слаба. Дочь соседей Вера так вспоминает последний путь Марии Игнатьевны:
«За мостом через Смоленку находился огромный ангар. Туда свозили трупы со всего Васильевского острова. Мы занесли туда тело и оставили. Помню, там была гора трупов. Когда туда вошли, раздался жуткий стон. Это из горла кого-то из мёртвых выходил воздух… Мне стало очень страшно».
На следующее утро Таня, взяв из дома все ценные вещи, пошла к тёте Дусе. Евдокия Петровна Арсеньева была племянницей Таниной бабушки. Тяжёлое детство сделало её замкнутой и нелюдимой, но Таню она взяла к себе. Евдокия Петровна перевезла на сохранение многие вещи Савичевых и пыталась выходить Таню. Но тщетно. Единственным шансом на спасение для девочки стала эвакуация и срочная медицинская помощь. Евдокия Петровна сняла с себя опекунство и определила Таню в детский дом №48.
В Горьковской области детей выходили. В посёлок Красный Бор приехали 125 юных пассажиров, 124 из них пережили войну. Умерла только Таня Савичева.
Практически все дети страдали от последствий тяжёлой голодовки, но не страдали инфекционными заболеваниями. Из 125 человек трое болели чесоткой, один — стоматитом, но эти недуги не входили в разряд смертельно опасных. Тяжело больным ребёнком оказалась только Таня Савичева: в детстве у неё был туберкулёз позвоночника, который вновь дал о себе знать.
Девочку изолировали от других детей, рядом с ней мог находиться только один человек — медсестра Нина Михайловна Серёдкина. Со стороны могло показаться, что Таня выздоравливает — постепенно она начинала ходить с костылями, а потом и вовсе стала обходиться без них, держась за стену. Но на самом деле, болезнь только прогрессировала. В мае 1944 года Таню Савичеву перевели в Шатковскую районную больницу, откуда ей уже не суждено было выйти.
«Я хорошо помню эту девочку, — вспоминает медсестра Шатковской больницы Анна Журкина. — Худенькое личико, широко открытые глаза. День и ночь я не отходила от Танечки, но болезнь была неумолима, и она вырвала её из моих рук. Я не могу без слез вспоминать это...»
Это случилось 1 июля 1944 года. Короткая запись, «Савичева Т.Н. Понетаевка. Туберкулез кишок. Умерла 01.07.44», и заброшенная могилка — вот и всё, что осталось после смерти Тани Савичевой. Лишь много лет спустя её дневник прогремит на весь мир, её образ воссоздадут в памятниках, и её могилу обнаружат.
Существует легенда, что дневник Тани Савичевой был использован во время Нюрнбергского процесса в качестве одного из главных документов обвинения, но вряд ли это так: все документы Нюрнбергского процесса хранятся в специальном архиве, а дневник Тани Савичевой выставлен в Музее истории Ленинграда. Но неофициально он действительно стал одним из главных обвинительных документов Второй мировой войны. Его со слезами на глазах вспоминают так же, как дневник Анны Франк или журавликов Садако Сасаки. Память о дневнике Тани Савичевой увековечивают, чтобы никто не забыл о сотнях тысяч детей, у которых отобрали право стать взрослыми.
Дневник Тани Савичевой стал одним из вещественных свидетельств фашистских зверств на Нюрнбергском процессе, а сама девочка - символом мужества блокадного Ленинграда.
Во время одного из заседаний Нюрнбергского процеса над нацистскими военными преступниками главный обвинитель от СССР Роман Руденко поднялся на кафедру, держа в руках несколько тоненьких листочков.
– Эти записки русской девочки Тани Савичевой из блокадного Ленинграда, – сказал он, – я прошу занести в протокол суда как доказательство варварской истребительской политики германского руководства по отношению к мирному населению нашей страны… И Роман Андреевич зачитал то, что стало известно миру как «Блокадный дневник Тани Савичевой». На следующий день речь советского представителя и цитаты из рукописи юной ленинградки опубликовали газеты нашей страны и издания многих других государств.
Девять страничек, заполненных неровным детским почерком, - это трагический репортаж о гибели от голода и болезней Таниных родных и близких. Первая запись сообщает: «Женя умерла 28 декабря в 12-30 час. утра. 1941 г.» А дальше хроника смертей выглядит так: «Бабушка умерла 25 янв. 3 час. дня. 1942 г.» «Лека умер 17 марта в 5 час. утра 1942 г.» «Дядя Вася умер 13 апр. в 2 ч. ночи 1942 г.» «Дядя Леша 10 мая в 4 ч. дня 1942 г.» «Мама 13 мая в 7.30 час. утра 1942 г.»
«Савичевы умерли» «Умерли все, осталась одна Таня».
Сам факт смерти родных стал для Тани такой обыденностью, что когда речь идет о дяде Лёше и маме, отсутствуют сами глаголы – «умер», «умерла»… Почти полгода девочка двенадцати лет ведёт свой скорбный дневник, оставляя нам право задумываться, почему и зачем она это делала. Напоследок она записывает самые страшные слова – «Осталась одна Таня». И то, что она пишет не «я», а называет себя сухо и отстранённо в третьем лице, по имени, как до этого писала об умерших родственниках, означает, что она по-взрослому, осознанно и обречённо ощущает себя в этой убийственной очереди, не ведая лишь последней даты…
Когда «Блокадный дневник Тани Савичевой» был опубликован, никто не знал, как сложилась далее её судьба. Многие годы считалось, что Таня тоже умерла в блокаду.
Всё прояснилось, когда страна готовилась отмечать 20-летие Великой Победы. Тогда, следуя примеру замечательного писателя Сергея Сергеевича Смирнова, открывшего и рассказавшего правду о неизвестных героях Бреста, Тулы, Лиепаи, ветераны войны, журналисты, школьники, студенты стали собирать и анализировать факты, узнавать имена людей, восстанавливать подлинность военных событий, о которых не было известно или суть которых была извращена.
Так выяснилась короткая биография Тани Савичевой.
Она родилась 23 января 1930 года в селе Дворце Псковской области. В 1931 году с семьёй переехала в Ленинград. В августе 1942 года вместе с другими юными блокадниками из детского дома, куда её определили как сироту, была вывезена из осаждённого Ленинграда и эвакуирована в село Красный Бор Шатковского района Горьковской области. Здоровье Тани было сильно подорвано, и её перевели из обычного детского дома в дом для детей-инвалидов в селе Понетаевке, а оттуда – в Шатковскую районную больницу.
Почти два года, до 1 июля 1944-го, местные медики как могли боролись за жизнь девочки, но прогрессирующая обширная дистрофия оказалась смертельной.
Ecitizen.nnov.ru›famous/s/savicheva-tanya/
Татьяна Николаевна Савичева (25 января 1930, Ленинград - 1 июля 1944, Шатки, Горьковская область) - ленинградская школьница, которая с начала блокады Ленинграда начала вести дневник в записной книжке, оставшейся от её старшей сестры Нины. В этом дневнике всего 9 страниц и на шести из них даты смерти близких людей.
Биография
Таня Савичева родилась 25 января 1930 года в Ленинграде. Отцу Тани - Николаю Родионовичу - в годы НЭПа на 2-й линии Васильевского острова, дом 13 принадлежала булочная, а также кинотеатр «Совет» на углу Суворовского проспекта и 6-й Советской улицы. В булочной работали Николай Родионович, его жена Мария Игнатьевна и брат Дмитрий.
В 30-е годы Николай Савичев как нэпман стал «лишенцем», а в 1935 году семья Савичевых была выслана НКВД из Ленинграда. Через некоторое время семья смогла вернуться в город, однако Николай Родионович в ссылке заболел и умер в 1936 году в возрасте 52 лет. Высшее образование Савичевым, как детям «лишенца», было не получить.
Лето 1941 года Савичевы планировали провести за городом, однако нападение Германии на СССР разрушило их планы. Они решили остаться в городе и помогать армии.
Блокаду пережили только двое из четырёх Таниных братьев и сестёр - сестра Нина и брат Михаил. Умерли - старшая сестра Женя и брат Леонид (Лека в дневнике).
Михаила в июне 1941 года отправили к тётке в Псковскую область на лето и он оказался на оккупированой территории. Нина работала зиму 1941-42 года на казарменном положении в Конструкторском бюро Невского машиностроительного завода и 28 февраля 1942 была эвакуировна из Ленинграда.
Сама Таня Савичева была эвакуирована из Ленинграда летом 1942 года в Шатковский район Горьковской области (ныне Нижегородской).
Детский дом № 48 в составе 125 детей (в том числе и Тани) был отправлен в расположенный неподалёку от Шатков посёлок Красный Бор. Там их разместили в одном из зданий средней школы, где они должны были пройти двухнедельный карантин. Несмотря на нехватку продуктов и медикаментов, горьковчане смогли выходить ленинградских детей. Как следует из акта обследования условий жизни воспитанников детского дома, все 125 детей были физически истощены, но инфекционнобольных насчитывалось лишь пятеро. Один малыш страдал от стоматита, трое болели чесоткой, ещё один - туберкулёзом. Случилось так, что этим единственным туберкулёзным больным и оказалась Таня Савичева.
Прогрессирующие дистрофия, цинга, нервное потрясение, да ещё костный туберкулёз, которым Таня переболела в раннем детстве, сделали своё дело. Из всех прибывших тогда детей детского дома № 48 не удалось спасти только Таню Савичеву. Её часто мучили головные боли, а незадолго до смерти она ослепла. Таня Савичева умерла 1 июля 1944 в возрасте 14-ти с половиной лет от туберкулёза кишечника.
Материал из Википедии - свободной энциклопедии
dic.academic.ru
Прежде чем провести дешифровку кода ПОЛНОГО ИМЕНИ следует сказать несколько слов о туберкулёзе.
Ежегодно в мире от осложнений туберкулёза умирает 2-3 миллиона человек.
Nmedicine » Инфекционные заболевания » Палочка Коха: Возбудитель туберкулёза
Доклад на которым в первые была упомянута палочка Коха, состоявшийся 24 марта 1882 года на заседании Берлинского физиологического общества назывался «Этиология туберкулёза». Автор его – Роберт Кох (Палочка Коха) – обрёл после этого мировую известность. В честь этого события 24 марта проводится Всемирный день борьбы с туберкулёзом. Задачи, решение которых было предоставлено в докладе, были чрезвычайно актуальны не только в то время, но и сейчас. Туберкулёз уносил миллионы жизней, не щадя как бедных, так и богатых, молодых или старых. Треть населения Земли являются носителями палочки Коха – так был назван возбудитель туберкулёза, открытый учёным, при этом 8 миллионов человек заболевают, а 3 миллиона - умирают от туберкулёза.
Туберкулёз - потенциально смертельное инфекционное заболевание, вызываемое микобактерией туберкулёза (Mycobacterium tuberculosis). Передаётся воздушно-капельным путём.
В России в последние годы в отношении туберкулёза складывается очень тревожная ситуация. Так, с 1991 по 1998 год заболеваемость возросла в 2 раза и составляет более 80 на 100 тысяч населения. Ежегодно от туберкулёза умирают более 20 тысяч человек - больше, чем от всех других инфекционных болезней вместе взятых.
Во многом распространение туберкулёза зависит от организации и благополучия общества. ТУБЕРКУЛЁЗ ЗАРАЗЕН И ОЧЕНЬ ОПАСЕН.
В отличие от многих других инфекций, он имеет хроническое и часто скрытое течение, что повышает вероятность распространения туберкулёза больным человеком многократно. Считается, что за год больной «открытой» формой туберкулёза заражает в среднем 10-15 человек. После заражения, в течение жизни, примерно 8-10 процентов заразившихся заболевают той или иной формой туберкулёза. Заболевание, как правило, наступает не сразу: от заражения до проявления болезни может пройти от нескольких месяцев до нескольких лет. Важную роль играет состояние защитных сил организма заражённого и в первую очередь иммунной системы. Поэтому чаще заболевают люди, имеющие те или иные факторы риска – факторы, снижающие противотуберкулёзную защиту.
Возбудитель заболевания – микобактерия туберкулёза – была открыта Робертом Кохом в 1882 году, её назвали «палочкой Коха», сейчас можно встретить сокращенное название: МБТ – микобактерия туберкулеза или БК «бацилла Коха».
Думаю, этого введения будет достаточно, чтобы читатель мог ориентироваться в "чтении" "сценария", заложенного в код ПОЛНОГО ИМЕНИ ТАНИ САВИЧЕВОЙ.
Задача данной статьи - выяснить причину смерти ТАНИ САВИЧЕВОЙ по коду её ПОЛНОГО ИМЕНИ.
Смотреть предварительно "Логикология - о судьбе человека".
Рассмотрим таблицы кода ПОЛНОГО ИМЕНИ. \Если на Вашем экране будет смещение цифр и букв, приведите в соответствие масштаб изображения\.
18 19 22 32 56 62 65 66 85 86 105 134 166 180 181 195 205 216 231 243 244 250 253 267 268
С А В И Ч Е В А Т А Т Ь Я Н А Н И К О Л А Е В Н А
268 250 249 246 236 212 206 203 202 183 182 163 134 102 88 87 73 63 52 37 25 24 18 15 1
19 20 39 68 100 114 115 129 139 150 165 177 178 184 187 201 202 220 221 224 234 258 264 267 268
Т А Т Ь Я Н А Н И К О Л А Е В Н А С А В И Ч Е В А
268 249 248 229 200 168 154 153 139 129 118 103 91 90 84 81 67 66 48 47 44 34 10 4 1
САВИЧЕВА ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА = 268 = 134-ТУБЕРКУЛЁЗ К\ ишечника \ + 134-ТУБЕРКУЛЁЗ К\ ишечника \.
268 = 234-ТУБЕРКУЛЁЗ КИШЕЧНИК\ а \ + 34-ГИБЕЛ\ ь \.
268 = 184-\ 110-БАЦИЛЛА КОХА + 74-УГАСАНИЕ \ + 84-ОРГАНИЗМА.
268 = 62-УХОД + 206-ИЗ ЖИЗНИ ОТ ЧАХОТКИ.
268 = 81-УХОД ИЗ... + 187-ЖИЗНИ ОТ ЧАХОТКИ.
268 = 166-УХОД ИЗ ЖИЗНИ ОТ... + 102-ЧАХОТКИ.
201 = ЛЕТАЛЬНЫЙ ИСХОД
___________________________
81 = ОТ ЧАХ\ отки \
201 - 81 = 120 = КОНЕЦ ЖИЗНИ.
268 = 34-ГИБЕЛ\ ь \ + 234-ОТ БАКТЕРИЙ ТУБЕРКУЛЁЗА.
268 = 63-ГИБЕЛЬ + 205-ОТ БАКТЕРИЙ ТУБЕРКУ\ лёза \.
268 = 249-МИКОБАКТЕРИИ ТУБЕРКУЛЁЗА + 19-Т\ уберкулёза \.
39 = ТУ\ беркулёза \
_______________________________________
248 = МИКОБАКТЕРИИ ТУБЕРКУЛЁЗ\ а \
100 = КИШЕЧНИ \ ка \
_
200 = БАКТЕРИИ ТУБЕРКУЛЁЗА = МИКОБАКТЕРИИ ТУБЕРК\ улёза \
Справка:
Probakterii.ru›prokaryotes/species/bakterija…
Бактерия туберкулёза может жить в организме человека всю жизнь. Сколько живет возбудитель вне организма и чем отличается от вируса. ... tuberculosis
(человеческий), africanum (промежуточный)
Vse-zabolevaniya.ru›Микробиология
Возбудителями туберкулёза у человека являются М. tuberculosis ... Микобактерии туберкулёза - грамположительные прямые или слегка изогнутые палочки.
Webkonspect.com›…
Возбудитель. Микобактерий туберкулёза - кислото-, спирто- и щёлочеустойчивые микроорганизмы. ... При такой стадии болезни отмечается неблагоприятный исход туберкулёзной инфекции - истощение и смерть
250 = ТУБЕРКУЛЁЗНАЯ ПАЛОЧКА = МИКОБАКТЕРИЯ В КИШЕЧНИ \ ке \
___________________________________________________
24 = В КИ \ шечнике \
250 - 24 = 226 = ТУБЕРКУЛЁЗНАЯ БАКТЕР \ ия \.
268 = ТУБЕРКУЛЁЗНАЯ БАКТЕРИЯ.
Код числа полных ЛЕТ ЖИЗНИ = ЧЕТЫРНАДЦАТЬ = 186 = СМЕРТЬ ОРГАНИЗМА.
268 = 186-СМЕРТЬ ОРГАНИЗМА, ОТРАВЛЕНИЕ ОРГАНИЗМ\ а \ + 82-МИКОБАКТ\ ериями \, УМЕРША\ я \.
Смотрим столбец в нижней таблице:
114 = ЧЕТЫРНАД\ цать \ = УМЕРШАЯ
___________________________________________________
168 = ПЯТНАДЦАТЫЙ = 48-БОЛЕЛА + 120-КОНЕЦ ЖИЗНИ
Примечание:
В 1989 г. Комитет защиты мира учредил Медаль четырёх девочек - Тани Савичевой, Анны Франк, Садако Сасаки и Саманты Смит, вручаемую борцам за счастье детей и авторам лучших художественных произведений, под девизом «Мир - детям мира!».
Таня Савичева (23 января 1930 - 1 июля 1944) - ленинградская школьница, которая с начала блокады города в 1941 г. начала вести дневник, который стал одним из символов мужества осаждённого города и ныне находится в музее истории Санкт-Петербурга.
Анна Франк (12 июня 1929 - начало марта 1945) - уроженка Германии, вместе с семьёй скрывавшаяся от фашистского террора в Нидерландах. Её дневник, переведённый на многие языки, считается одним из известнейших документов, обличающих фашизм.
Садака Сасаки (7 января 1943 - 25 октября 1955) - уроженка Хиросимы, умершая от лейкемии, полученной при атомной бомбардировке этого города американцами 6 августа 1945 г.
