Магический портал - Skazochnye-sny

Медкабинет детского дома находился за одной из малозаметных дверей проходного коридора и был хорошо известен любителям отлыниваний от школьных уроков своей милой сестричкой Тайечкой. Юная медсестра совершенно не умела отказывать в просьбах освобождения от занятий представителям абсолютно всех возрастов и могла выписать справку не только за натёртую красным перцем подмышку, но даже за виртуальную головную боль. Школьные парты классных комнат понесли бы очень ощутимые потери, если бы в медицинском кабинете помимо Тайечки не присутствовал ещё и доктор Георгий Далиевич.

Давно вышедший на пенсию, но продолжавший работать детский врач обладал здоровьем горца и темпераментом скандинава. Справок он не выписывал никогда. Из средств врачевания признавал, казалось, только архаичные солнце, воздух и воду. И добиться от седого большеносого Георгий Далиевича освобождения от уроков было решительно невозможно даже при самых явных признаках одолевающего обширного насморка.

Наташа не относилась к частым визитёрам медкабинета – учиться ей, как это ни странно, очень нравилось. Поэтому медсестричку Тайечку она больше знала по приглашениям на редкие прививки, а Георгий Далиевича долгое время вообще считала одиноким начальником завхоза Семёныча, в каптёрку которого часто заходил в своём строгом костюме детдомовский доктор на партию шахмат.

Поэтому случившийся в детдоме медосмотр Наташей воспринялся, как забавное внеочередное приключение вместо плановых уроков по расписанию. Сначала на два первых урока из классов исчезли мальчишки, что сразу же внесло оживление в их ряды и вернуть их на стезю образования к третьему уроку оказалось для воспитателей делом не очень простым. А потом все пацаны были оставлены вести поезда из пункта А в пункт Б и считать яблоки с грушами, девочки же, продемонстрировав положенное количество высунутых языков, ручейками покинули классные комнаты и сбились в ожидающую стайку в коридоре у двери медкабинета.

В кабинет запускали по трое, и первая же троица сообщила волнующимся ожидающим, что «уколов не делают», но зато раздеваться приходится до «без ничего». Прошедшие медосмотр в класс не возвращались, а ускользали на улицу. И Наташа не стала затягивать томительное ожидание в ритуально побаивающейся очереди и вошла в кабинет уже в третьей тройке.

Про «без ничего» первые любительницы домашних сенсаций явно погорячились: раздеться было сказано только «до нижней одежды». Наташа осталась в своих трусиках в цветочек, а Лика из седьмого и Женя из девятого были ещё и в белых ситцевых лифчиках. Начались какие-то непонятные весёлые приседания, наклоны и замеры. Медсестра Тайечка по очереди подводила девочек к большой стойке со шкалой роста, стоявшей у окна, сообщала показания планки сидящему за столом Георгий Далиевичу, обнимала растущие показатели ленточкой сантиметра и отпускала к доктору. Перед столом Георгий Далиевич внимательно осматривал каждую девочку, стучал маленьким резиновым молоточком по смешно подпрыгивающим коленкам и в довершение всего, серьёзно нахмурившись, произносил «Приспускай!», указывая глазами на трусы. Наташа с интересом смотрела на мохнатые лобки своих смущающихся старших подружек, пока саму её Тайечка опоясывала оранжевым сантиметром. У Лики тёмно-русые волоски кучерявились аккуратным треугольничком под животом и оставляли ещё почти не прикрытыми девственный убегающий вниз разрез, а у Жени вся писька была покрыта будто пушистым чёрным облаком – волосинки выбивались у неё даже из-под надетых трусов. Наташе понравилось ощущение прохладной пластмассовой линейки, приложеной Тайечкой к её розовым чуть выпирающим сосочкам, она улыбнулась и перед Георгий Далиевичем потом стягивала трусики без тени всякого смущения. Доктор потрогал её почти совсем неопушённые губки, средним пальцем подтолкнул под разрез письки и с минуту мял и растягивал Наташин живот. Вся процедура осмотра заняла не более десяти минут, и скоро Наташа уже прыгала в «классики» на дорожке у порога их дома. Напомнил о себе медосмотр нечаянно ночью…

Наташа лежала в ставшей до невыносимого жаркой постели посреди давно мирно уснувшей спальной и отчаянно мастурбировала на пальцы доктора Гергий Далиевича оттопыривающие по очереди тесно сжатые губки её письки. Ощущения приходили самые волшебные, за исключением стойкого разочарования от быстротечности и неповторимости в ближайшее время медосмотра. Всё время придумывались какие-то невероятные продолжения, но Наташа с трудом могла представить себе возможность хоть какой-нибудь реализации своих будоражащих письку и душу грёз. Возможно поэтому на следующий день у Наташи впервые вместо первого урока «заболел живот».

– Здравствуйте, у меня живот болит! – Наташа совершенно была незнакома с правилами поведения рвущегося на бюллетень воспитаника и даже не состроила мало-мальски опечаленно-бледнеющего образа на своём личике; единственно на что её хватило, это на то, чтобы перестать улыбаться по заведённой детдомовской привычке.

– Правда? – медсестричка Тайечка реагировала на каждое подобное заявление со свойственной ей душевной ранимостью, не взирая на лица.

– Правда… – не отрываясь от записей за столом и не поднимая глаз, ответил за Наташу Георгий Далиевич. – Готовьте самую большую клизму, Тайечка! Или может всё-таки на уроки?

Он поднял вопросительный взгляд на Наташу. Обычно магическое упоминание о самой большой клизме исцеляло мгновенно добрую половину пошедших неверной тропой уклонения от знаний воспитанников. Но тут ожидаемого эффекта не состоялось.

– Сами вы, Георгий Далиевич, большая клизма! У меня честно живот болит, а какала я уже сто раз без всяких ваших клизм! – Наташа от отчаяния внезапной любви к этому старому доброму доктору обиженно смотрела прямо в его веселящиеся на солнце очки, потом опустила глаза и добавила тихо: – Правда…

– Да? – Георгий Далиевич несколько озадаченно снял очки и повертел их в руках, в упор глядя на взволнованную Наташу. – Ну, тогда… раздевайся и на кушетку… Тайечка, термометр и потрогайте ей животик осторожно! Я буду через пару минут и осмотрю. У меня звонок срочный в горбольницу с утра висит, я быстро…

Он сбросил белый халат на вешалку и торопливо скрылся за дверью, причём, минуя Наташу, машинально приобнял её, загораживающую проход, за плечики, отчего Наташе стало немного весело и хорошо.

Тайечка сняла с Наташи её школьную форму и уложила Наташу на застеленную простынёй небольшую кушетку у стены кабинета. Нежные пальчики медсестры коснулись мягкого Наташиного животика.

– Где болит, Наташенька? Сильно?

– Нет… – Наташа совершенно не в силах была врать в широко распахнутые голубые глаза Тайечки: одно дело было убеждать в наспех придуманной болезни доброго, но твердо-каменного доктора и совсем другое – окончательно расстраивать это полуэфирное существо. – Тайечка, у меня совсем ничего не болит! Не бойся, пожалуйста…

– А как же?.. – Тайечка растерянно заморгала глазами, опустив обе ладошки на “выздоровевший” Наташин животик.

– Он не болит – он изводится весь! Я сама не знаю почему… Положи мне пальчик сюда!

Наташа взяла одну ладошку Тайечки и сунула её пальчик к себе между ножек, прижав его к мягкой ткани трусиков. «Это всё из-за медосмотра вчерашнего!.. Только ты не говори Георгий Далиевичу, ладно?.. Пожалуйста…», горячо зашептала Наташа. «Ну, хорошо…», Тайечка, ничего почти не понимая, трогала пальчиком тёплую ложбинку письки Наташи и отдёрнула руку, когда в дверях показался доктор.

– Так. И что тут у нас? – Георгий Далиевич присел вместо вспорхнувшей с кушетки Тайечки рядом с Наташей. – Здесь болит? Здесь? Здесь? Здесь?

Наташа прикрыла глаза, наслаждаясь теплом больших сильных рук сжимающих её животик и через силу произнесла чуть слышно: «Ага… Очень…». Пожилой хирург с пожизненным стажем внимательно посмотрел на неприлично юную пациентку закатывающую глаза под его руками и нахмурился:

– Прелесть моя, а вот здесь? – одна ладонь его прилегла на Наташины трусики и основанием мягко надавила вниз.

– Здесь особенно!.. – Наташа широко распахнула глаза. – Очень-очень!.. Я всю ночь не могла даже заснуть!..

– Хм! Очень интересное, редкое и малоисследованное наукой заболевание! – Георгий Далиевич ущипнул Наташу обеими руками за бёдра. – А ну, снимай-ка, крошка, немедленно трусишки – посмотрим, как можно тебя полечить!

Наташа с готовностью сдёрнула трусики и осталась совсем голой.

– Коленки к груди! Держи руками и не отпускай. Крепче. Вот, так…

Наташа сильно прижала обе ножки к своим маленьким возбуждённым соскам. Её пухлая писька персиком выпятилась перед доктором. Георгий Далиевич взял в щепотку вздутые голые губки, сжал и осторожно пошевелил рукой. Наташа затаила дыхание от полноты хлынувших из-под низа животика чувств. Между стиснутых губок вверху высунулся её скользкий розовый клиторок. «Тайечка, найдите карточку ребёнка и заполните, пожалуйста! Как твоя фамилия, пионер?», Георгий Далиевич продолжал теребить зажатые створки её небольшой письки, и у Наташи с трудом нашлись силы на ответ ему. «Наташа… Большова…», почти со стоном произнесла она, начиная пошевеливать попкой, будто от лёгкого неудобства. «И давно ты мастурбируешь, Наташа Большова?», доктор отпустил чуть зарозовевшие внешние губки и скользнул средним пальцем по влажному разрезу. «Со вчерашнего вечера…», Наташа искренне не поняла сложного медицинского термина. «Понятно! А как давно ты умеешь щекотать себе пальчиками вот здесь?», палец доктора живописно обрисовывал где именно. «Только с прошлого лета!..», вздохнула Наташа, твёрдый большой палец доктора ей откровенно нравился, «Мне Коля Смирнов показал, а до этого никто не показывал, вот я и не умела…». «Отлично!», оправдательный тон Наташи почему-то вызвал улыбку под орлиным носом Георгий Далиевича, «Тайечка, сверьте возраст по году рождения и запишите в примерные сроки начала самоудовлетворения». Наташа внезапно охнула и заёрзала попкой сильней на сминаемой простыне кушетки. Средний палец детского доктора поджимал её горячую пещерку, а большой быстро скользил подушечкой по надутому клитору. Георгий Далиевич успел лишь обратить свой вопросительно взирающий взгляд на неё, а Наташа уже сильно содрогалась в коленках, кончая на его ловких горячих пальчиках. Оргазм приподымал попку зажмурившей глаза от радости Наташи и пытался насадить маленькую пещерку влагалища на средний палец доктора, но тот крепко держался за самый край маленькой письки и скакал вместе с ней не проваливаясь в глубину с ловкостью джигита-наездника. «О-о-й… спасибо…», Наташа расслабленно отпустила ножки и улыбнулась доктору.

– Это и есть, я так понимаю, вся наша болезнь, да? Уже не болит? Нигде? – Гергий Далиевич ещё раз мягко ущипнул Наташу за попку.

Она засмеялась и честно согласилась: «Ни капельки!».

Наташа быстро натянула трусики, побарахталась в грудках помогающей ей натягивать платье Тайечки, подпрыгнула и таки чмокнула Георгия Далиевича в сухую колючую щёку. Через мгновенье её словно подхваченную порывом ветра вынесло в коридор из медкабинета, и дверь за ней весело захлопнулась.

Георгий Далиевич стоял, несколько озадаченно потирая свою смуглую щеку, потом на всякий случай поцеловал медсестру Тайечку, обратившуюся к нему с каким-то вопросом, прямо в пунцовые губки, произнёс непонятно к кому обращаясь «…Мы пионеры – дети рабочих…», и полез в карман костюма под халатом в поисках сигарет – с Семёнычем предстояло окончание их отложенного накануне шахматного этюда…

Здравствуйте всем! Хочу завести речь про медкомиссии в военкомате и хочу рассказать, что мне пришлось пережить всего несколько лет назад в этом заведении. В инете часто пишут, что в советское время парни проходили медосмотр в военкоматах полностью голыми от начала до конца, а в наше время такого уже не бывает. Вот и враньё это. А вот я скажу, что бывает, и расскажу, как я пережил такое.

Было это в Калужской области, где я тогда жил, в январе 2012 года. Ещё перед Новым годом нас предупреждали о грядущей для мальчиков 10 класса постановке на воинский учёт в военкомате. Говорили какие документы надо принести, мы даже ходили в поликлинику перед этим сдавали анализы и делали флюорографию. В общем всё было нормально и как обычно. Накануне похода в военкомат нас задержали на несколько минут после уроков, и школьная медсестра вместе с учителем ОБЖ ещё раз напомнили нам о предстоящем мероприятии, какие документы надо с собой взять, во сколько собираемся и как идём в военкомат. И отдельно медсестра сказала, что обязательно нужно помыться и надеть чистое бельё.

Ну я и мои одноклассники восприняли это спокойно. Никаких разговоров не было на этот счёт. Медосмотр и медосмотр, обычное дело, в школе несколько раз нам устраивали их, и всё было хорошо. Я на тот момент из-за своей стеснительности и не очень большой общительности вообще почти не знал как проходит медосмотр в военкомате. Как бы на что-то необычное не настраивался.

И Вот холодным зимним январским утром мы собрались на первом этаже школы. Нас в классе всего было 8 человек парней, в параллельном - 6. Военрук проверил все ли на месте, все ли документы мы взяли с собой, и мы так поехали в военкомат.

Это было небольшое 3-этажное здание, достаточно старое, как мне показалось. Но внутри вполне приличное, по крайней мере для провинции. Когда мы туда прошли через турникет, то увидели, что там в коридоре на первом этаже уже собрались человек 20 парней из другой школы. Я их никого не знал. Следом подошла ещё группа ребят. Сопровождал их военрук и какая-то женщина, наверное учительница. Всего собралось человек 45-50 я так понял, что из трёх школ. По военкомату ходили сотрудники, носили какие-то бумажки.

В 9 утра всё началось. Нам сказали повесить куртки на крючки и доставать все документы. После этого началась 2-часовая бюрократическая волокита с заведением личных дел, опросами, анкетированием и заполнением скучных психологических тестов. Если бы я тогда знал, какой тест нам приготовили дальше...

Часов в 11 оформление закончилось, и какой-то мужчина сказал нам:

Ребята, сумки оставляйте здесь, а сами поднимайтесь по лестнице на второй этаж на медкомиссию.

Наш учитель ОБЖ сказал, что за всеми вещами проследит. Все сопровождающие остались на первом этаже, а мы, 50 16-17 летних парней, беззаботно потопали по ступенькам наверх. Я, да и другие, не ожидали чего-то страшного.

Надо ещё сказать про планировку этого военкомата. Лестница располагалась как бы в торце здания. И как только мы поднялись на второй этаж, то увидели с одной стороны в торце коридора окна, а в другую сторону шёл коридор, начинающийся со сквозной комнаты, которая являлась как бы расширением этого коридора, а дальше шли уже кабинеты врачей. Вот мы поднялись, я был где-то в середине этой толпы. Нас встречает какой-то мужчина и говорит так спокойно:

Здравствуйте! Ребята, сейчас вы будете проходить приписную медкомиссию. Здесь вы оставляйте всю свою одежду, снимайте всё, включая нижнее бельё, и выходите в коридор к кабинетам врачей!

Сказать, что я был шокирован, значит ничего не сказать. Я сначала не поверил и подумал, что про трусы нам наоборот сказали, что можно оставить. В раздевалке этой с двух сторон стояли скамейки низкие, а над ними висели крючки. Ну мы поплелись раздеваться. Лица у некоторых парней были шокированные. Был один парень не из нашей школы, так он довёл этого мужчину, что велел раздеться догола, что тот чуть не закричал. Он три или четыре переспросил, как надо раздеваться. На что тот уже грубо сказал:

Пока все не разденутся полностью, медкомиссия не начнётся. Все будете здесь сидеть.

И встал в дверях насмерть.

Ну что было делать, кроме как подчиниться? В раздевалке было тесно. Я приткнулся в одном месте, быстро снял свитер, майку, повесил их на один крючок. На других парней, тем более своих одноклассников, я старался не смотреть. Снял ботинки, засунул в них носки и поставил под лавку. Потом снял джинсы, повесил их на соседний крючок. Самое сложное было снять трусы. Но и их я очень скоро повесил на крючок к джинсам и глядя в пол, пошёл в коридор, куда уже выходили некоторые ребята. От шока я даже не помню, сколько по времени мы раздевались, но не очень долго. Я только отчётливо помню эту картинку, как босые ноги моих одноклассников и других парней шлёпали по липкому линолеуму из этой раздевалки в коридор, где были кабинеты врачей.

Я, да и многие, были в шоке от такой обстановки. Тот парень, что переспрашивал насчёт раздевания, вообще был весь красный, отворачивался и зажимался по углам, чтобы его никто не видел. Больше половины поначалу прикрывались, но где-то уже к середине медкомиссии я отпустил руки, как и почти все. И даже не от того, что перестал стесняться, а просто устал держать их у половых органов. Мы даже почти не разговаривали друг с другом: обстановка была не та.

Я не знаю, какой был в том смысл, чтобы раздевать нас полностью. Но сидеть с голой попой в кресле у стоматолога мне до этого не приходилось никогда. Вроде и понимали мы все, что врачей стесняться не надо, но просто было это всё непривычно, мы под конец стали переглядываться так с иронией, вроде привыкли. Но после врачей нас ждал ещё один шок: непосредственно приписная комиссия. Я тогда вообще о таком не знал. И когда после очередного кабинета врача сказали идти к последнему кабинету, я искренне думал, что там ещё врач какой-нибудь. Там была очередь из трёх парней, так получилось, что я встал за своим одноклассником. Мне перед входом один мужчина, который за порядком смотрел, сказал как и чего надо говорить. Я вхожу, и у меня всё внутри обрывается: вижу, как за сдвоенным столом сидят 4 человека. Я инстинктивно даже сбежать хотел, но мне сказали становиться смирно на картонку такую светлую в трёх шагах от стола и сказать, что я на заседание комиссии прибыл. Мне пришлось преодолеть последний стыд и сказать и встать так, как требовали. У меня от стыда аж мурашки бегали, особенно когда кто-то из них смотрел на меня. Продолжалось это минут 5-7. Спросили про здоровье, учёбу, увлечения, планы об армии. (у меня кстати атопический дерматит, и в армии я поэтому не был). Я на всё ответил, меня отпустили в раздевалку.

У меня такая лёгкая дрожь была, когда я шёл в раздевалку по коридору, а когда снова почувствовал на себе одежду, то показалось, что это нереально всё. Казалось, что раздевался я очень давно... да и вообще это был не я. Без одежды я был часа 3,5-4. Потому что началась медкомиссия в 11 часов, а я точно помню, что вышел из военкомата я где-то в начале четвёртого дня.

Из военкомата мы возвращались по-одному, а не организованно. Я когда вышел на улицу, то мне даже как-то казалось, что я до сих пор голый, а все на меня смотрят. На следующий день я даже плакал от пережитого. С одноклассниками мы это никак не обсуждали. Поскольку я тогда вообще почти не знал, как проводятся такие медкомиссии, то я подумал, что это везде так по всей стране ставят на воинский учёт, и очень сильно удивлялся, когда начав изучать эту тему, обнаружил, что кто-то ходил по военкомату в трусах, а большинство вообще полностью одетыми, раздеваясь только в кабинетах врачей.

И я подумал тогда: почему же мне и моим одноклассникам так "повезло"? И мы попали на такой порядок прохождения. И вообще: почему так можно издеваться над парнями 10-классниками?

Призывную комиссию я проходил так же, но уже был готов и старше, так что без особого шока всё прошло.

Вот кто что думает по этому поводу? Я понимаю, что сейчас на меня все накинутся и обвинят в том, что я фантазёр, но я отвечаю, что всё было именно так, как я описал. Единственное, что я мог выдумать: это приписать своим одноклассникам чувство стыда. Может быть им не было так стыдно, как я думаю.

А кто-нибудь ещё проходил первую медкомиссию в военкомате голым?

На втором курсе нас всех послали в близлежащую поликлинику на медосмотр. Друзья разбрелись по поликлинике. Я же прошел уже почти всех врачей и остался мне один дерматолог. Захожу я в кабинет, а там сидит очень милое небесное создание, на вид лет 20. Здороваюсь, она соответственно тоже, ну, типа проходите, присаживайтесь и так далее. Она смотрит мои ладони, после чего говорит:
- Снимайте брюки и трусы.

А я, честно говоря, на всякие медосмотры никогда не ходил, так как за меня и моих друзей всегда делала справки мать одного из них, поэтому не в курсе всех медицинских премудростей, но как говорится надо так надо...

Снимаю. Эта чудесная девушка своей нежной ручкой начинает "обследовать" все, что в этих брюках находилось. Реакцию организма 18-летнего парня представить нетрудно. Это "обследование" становится все более откровенным...

В туманной юности это было, когда все призывники проходят медосмотр на предмет годности для прохождения службы в рядах Советской Армии (гордо звучит). Так вот, стоим мы - человек 30 выпускников средних школ города в одних трусах и ждем своей очереди в большой кабинет - там посадили в один ряд всех врачей, которых нужно было пройти. Все понаслышке знают, что кому-то из врачей нужно обязательно показывать свои гениталии, и все этого заметно стесняются, хотя пытаются храбриться друг перед другом скабрезными шуточками.

Я, так получилось, прошел медосмотр одним из первых. На обратном пути из кабинета меня остановил молодой парень, у которого подходила уже очередь, и, заметно смущаясь, спросил меня - кому из этих врачей нужно показать это. Я наугад указал пальцем в женщину - врача, чем-то неуловимо похожую на бывшего генсека Андропова - с непроницаемым лицом, тонкими губами и толстыми линзами очков. Он кивнул головой и пошел...

Подробно о себе я написала в первой части рассказа. Здесь я напомню лишь, что зовут меня Настя, мне 18 лет. Я симпатичная худенькая и стройная, но у меня очень маленькая грудь.

Итак продолжу рассказ о том что произошло дальше в этот день...

Врачиха подошла ко мне и сказала, что здесь ещё на долго и что меня осмотрят в соседнем кабинете. Там тебя измерят и проведут гинофункциональные пробы. В кабинете где должны были измерять скучал один доктор лет 28. Студентов не было и я немного расслабилась. А что вы со мной будите делать - спросила я. Ничего страшного улыбнулся доктор. У него был приятный голос и подтянутая фигура. Явно занимался, каким то спортом. А самое главное глаза, добрые но твердые. «но меня уже измеряли в первом кабинете» сказала я., одновременно отмечая, что будет очень жаль если придется так быстро от сюда уйти. Не переживай - как будто услышал он меня. В первом кабинете практиканты из медицинского колледжа, они сняли общие размеры. Я измерю соотношение между различными частями тела. Это нужно для определения окончания фазы пубертации и типа женского развития. С какого возраста у тебя месячные? С n лет ответила я не задумываясь. Половой жизнью живешь? Мои щеки вспыхнули. Да... но... Что но - твердо спросил доктор. Ну... у меня был парень, но... я... в общем у меня уже давно ничего не было. Он открыл карточку и что то записал. Потом прочитал моё имя и спросил - Настя, как часто ты мастурбируешь и когда последний раз. Теперь я покраснела вся. Видя мое смущение, доктор успокоил. Не переживай, я врач и я знаю, что ты это делаешь.

Половая жизнь важна для молодой девушки и мастурбация не до конца её заменяет. К тому же в предыдущем кабинете должны были провести гинофункциональную диагностику. « Там была очередь и меня сразу отправили к вам» сказала я, надеясь что он забудет про первый вопрос. Но он не забыл. Пришлось признаться, что дома мастурбирую почти каждый день, а здесь уже неделю не испытывала оргазма. Хорошо - сказал доктор по слогам, и что то записал и развернулся ко мне на стуле. Теперь подойди ко мне и покажи пупочек. Я подошла и подняла кофту. Он быстро провёл пальцем по пупку, потом приложил измерительную ленту к моим выпирающим косточкам на тазу. А потом верхний край к пупку, а нижний прямо к моей киске. Я от неожиданности немного вздрогнула. Его палец прижимал ленту прямо к моей дырочке. Я всё отлично чувствовала через тонкую ткань моих штанов. Только бы не возбудиться - пронеслось у меня в голове. Но тело меня не слушалось. В голову полезли воспоминания из предыдущего кабинета. Доктор опять что то записал и повернул меня к себе спиной. Провёл по позвоночнику пальцем, дошёл до поясницы и стал проводить ниже до самого копчика, штаны начали сползать. Я не решилась их поправить. Затаила дыхание думая, что будет дальше. Сердце стучалось, лицо горело. Хорошо - опять по слогам сказал доктор. Его палец скользнул ниже между булок. Штаны окончательно соскочили и спустились до колен. Палец доктора двигался всё ниже и остановился на анусе. Я автоматически сжала попку. Доктор убрал руку и что то записал. Голова кружилась, я начинала возбуждаться. Решила пересчитать крючки на занавеске, что бы хоть как то отвлечься, но когда я дошла до 7го доктор развернул меня к себе. И велел поставить ноги на ширину плеч. Штаны пришлось опустить до самого низа. Мой гладкий лобок находился почти на уровне его лица, из щёлки свисали уже слегка набухшие малые губки. Он зажал их между большим и указательным пальцем и стал потягивать вниз. Голова опять закружилась. Вот видишь, Настя сказал доктор, добродушным тоном у тебя крупные губки это говорит о том, что у тебя высокий гормональный фон. А большие губки плоские.

При этом он взял мою киску с боков и стал сдавливать между пальцами. Потом он ещё что говорил про необходимость регулярного секса, но я уже не понимала. Он снова оттянул малые губки стал прикладывать к ним линейку. Очень хотелось двигать тазом но сдерживалась и лишь слегка водила им из стороны в сторону когда доктор прикладывал линейку. Так теперь давай померим соски. С этими словами доктор неожиданно встал отпустив мою растревоженную и наверняка уже мокрую киску. Ты лучше пока раздевайся до гола, а я запишу твои параметры. Как же возбуждающе это прозвучало. или это всё из за вынужденного массажа моих гениталий. Я быстро сняла кофту и пока доктор писал провела рукой между ног. Моя киска ещё как увлажнилась. Да и это не удивительно учитывая что доктор дергал меня за губки почти 5 минут. Соски то же торчали. Я стояла голая посреди кабинета с отчаянно торчащими сосками, выпирающими губками и ждала пока доктор настроит аппаратик по типу того которым проверяют зрение. На мой вопросительный взгляд доктор сказал « не бойся, этот аппарат определяет пигментацию и иннервацию различных зон». При половом созревании чувствительность определенных мест у девушки должна повышаться, а пигментация усиливаться. Потом я легла на кушетку. Доктор сер рядом выдавил немного холодного геля на мой сосок. По телу побежали мурашки. Ареола выросла почти на 2 см, сосок моментально затвердел. Вижу, что у тебя очень чувствительные соски, да? Да - немного хрипло сказала я. Дыхание сильно участилось, но я старалась дышать спокойно. Тут у доктора зазвонил телефон, он свободной рукой взял трубку, а второй нанёс немного геля на второй сосок. Я не слышала о чем он говорит, потому что всё это время он втирал мне гель в соски, тот в один то в другой. Видимо он делал это машинально, разговаривая по телефону. Я возбудилась до безумия. Между ног как будто гирю повесили. Соски превратились в камень и нагло торчали.

Хотелось постанывать, но я держалась. До меня донеслась последняя фраза разговора. «Ну пять человек приводите». Извини сказал доктор и отпустил мои соски. Позвонили с кафедры, сказали что на осмотр придёт группа. Они поучаствуют в осмотре но ты не переживай, тебе нечего стеснятся. Я пыталась возразить, но доктор сказал, что от него это не зависит, да и ещё неизвестно когда они придут. Он подложил мне небольшой валик по спину и придвинул аппарат к моей груди. Дальше он опустил небольшую насадку похожую на кружку с двумя толстыми прозрачными трубочками. Настя, вставь соски в трубочки. Грудь у меня маленькая, поэтому пришлось немного сдавать и приподнять её руками

что бы соски дотянулись до трубочек. Прислонила их к концам трубочек и почувствовала как соски немного втянулись внутрь вакуумом. Теперь держи так грудь рукой, не отпускай, а то будет больно, да и тест придется повторить. Тут дверь открылась в комнату вошло 4 парня и девушка. Моего возраста, видимо первый курс. Все сразу уставились на меня. Я лежала голая на кушетке, соски были в измерителе. Руками я прижимала груди к аппарату. Двое из студентов разглядывали мою неприкрытую киску. Я плотно свела ножки, но все еще возбужденные губки все равно торчали. Они стали перешептываться глядя на мою гладко выбритую киску. Девушка уставилась на соки, потом перевела взгляд на моё пунцовое лицо. Я глубоко дышала. Доктор обратился к студентам. «Так подходите ближе» мы снимаем показания с эрогенных зон. Девушка 18 лет, Настя, последняя мастурбация 7 дней назад, после осмотра эрегирована. Пигментация по возрасту. Волосяной покров оценить невозможно, так как он полностью удален. А на попке сказал один из двоих, активно обсуждавших мою киску. Я была в шоке от услышанного, но в области сосков что то стало происходить и я не ответила, сосредоточившись на своих ощущениях. Настя прижми колени к животу. В соске что то пощипывало и по груди разлилась новая волна возбуждения. «Настя, подними ножки мы осмотрим твой анус!» повторил просьбу доктор.

И только тут я его услышала. Но доктор уже сам поднял мои ноги, я хотела помешать и отпустила грудь, но она повисла на сосках больно оттянув их. Тут же я подняла грудь обратно прижав к аппарату. Боль только подхлестнула моё возбуждение, я прямо почувствовала, как из дырочки выделилась капелька и стала сползать к попке. И всё это на глазах у мальчиков. Ужас подумала

я и вспомнила Катю. Доктор стер каплю пальцем. Я инстинктивно напрягла анус и из влагалища выделилось ещё несколько капелек. Глядя на студентов он объяснил, что это секрет выделяемый бартолиниевыми железами при половом возбуждении. У Насти очень чувствительные соски и их раздражение привело к сильному возбуждению. К тому же она не живёт половой жизнью и её промежность реагирует на осмотр, как на половой акт. Нам да же не пришлось прибегать к стимуляции. Обычное измерение вызвало сильное возбуждение. Доктор отпустил ноги. Я поставила их на кушетку не разгибая в коленях. Обычно молодые девушки очень стесняются возбуждаться в присутствии посторонних, тем более мальчиков. И для осмотра приходится прибегать к электростимуляции или медикаментозному возбуждению. Ну давайте посмотрим другие признаки возбуждения, сказал доктор и развел мои коленки в стороны, пятки остались сомкнуты. Теперь всем стала видна мою возбужденная промежность. Смазка активно выделялась, большие губы раздвинулись, малые торчали вперед. Доктор что то повернул в аппарате и ещё более сильная волна возбуждения накрыла меня. Я уже не могла сдерживаться и стала двигать бёдрами. Раздвинь ей губки обратился доктор к одному из студентов. Тот не умело взялся за мои набухшие губки и развел их в стороны. В ответ на это влагалище широко раскрылось готовое принять член. Но ничего не происходило и оно с негромким чавканьем снова закрылось. Парни заулыбались. Доктор подробно объяснил, как работает влагалище и тазовые мышцы у девочек во время секса. В данном случае Настя переживает похожие ощущения, даже без контакта с половым органом партнера, благодаря чему мы можем наблюдать за поведением её половых органов. Я чувствовала приближение оргазма. А то что я сейчас лежу с раздвинутыми ногами перед 4 парнями и девушкой только сильнее возбуждало меня. Оголи ей клитор, сказал доктор студентке. Девушка немного дрожащими пальцами сильно сдвинула капюшоньчик. Клитор выскочил, я рефлекторно немного дернулась. Студентка отпустила клитор и он закрылся обратно, только головка торчала красной ягодкой. Подержи его открытым сказал доктор. Я хочу что бы вы посмотрели как выглядит клитор у девушки в состоянии возбуждения. Теперь я лежала совершенно голая, с широко раздвинутыми ногами, клитор увеличился и торчал у всех на виду. Можете аккуратно его потрогать. «Нет нет нет» пронеслось у меня в голове «так я точно кочу». Мальчики очень осторожно по очереди сжимали мой клитор, немного придавливали его и отводили в сторону. При каждом прикосновении влагалище непроизвольно сокращалось. Я понимала, что не могу больше сдерживаться. Попа ритмично приподнималась, ноги я сама развела ещё сильнее. «Смотрите, как работают тазовые мышцы» сказал доктор и велел студентам по очереди понадавливать на вход во влагалище и анус. Я почувствовала палец во влагалище. Мышцы сократились, я стиснула кончик пальца и одновременно приподняла попу, инстинктивно стараясь ввести палец глубже, но палец вышел и лёг на анус. Я чувствовала приближение оргазма. Тазовые мышцы снова сильно напряглись. Я издала негромкий стон и несколько раз подняла попу в направлении пальца. Парни заулыбались.

Доктор сказал, что это нормальная реакция молодой девушки во время возбуждения. Настя инстинктивно подставляет вам свои дырочки, что бы получить удовлетворение. Ну давайте больше не будем мучать девочку, без стимуляции клитора она будет долго находится в предоргазмическом состоянии. После чего он зашел со стороны живота, что бы не загораживать обзор, сдавил мой торчащий клитор между пальцами и стал покручивать. Смазка стекала на попу и клитор до сих пор бы сухой. Я дернулась, напряглась всем телом, это была слишком сильная стимуляция. Коленки сомкнулись, но доктор сказал, что бы я широко раздвинула ноги. Двое студентов помогли развести мои ноги. И тут я ощутила блаженную волну оргазма, потом вторую. Тело изогнулось, соски выскочили из аппарата. Доктор продолжал покручивать клитор. Ноги тряслись, влагалище и анус бешено сокращались. Я стонала, и водила попой во все стороны. Потом была третья волна и я полностью выдохшаяся но удовлетворенная обмякла на кушетке. Доктор отключил аппарат и сел что то писать. Студенты что то делали с моей киской, я чувствовала, как они трогают мою уретру, клитор, вводят пальчик то во влагалище, то в анус. Но после всего, что случилось меня это мало волновало. Оргазм прошел, и я расслабила все мышцы, но ощущение теплого предмета во влагалище было приятным, правда недолгим. Доктор заполнил карточку, отдал её мне и велел одеваться и идти в следующий кабинет.